Роман Федора Гладкова «Цемент»
Первым произведением, затрагивающим тему восстановления хозяйства и промышленности в послевоенное время, стал роман Федора Гладкова (1883- 1958) «Цемент» (1925). Сразу же после выхода произведения в свет французская газета «Юманите», давая оценку молодой советской литературе, писала: «Если “Железный поток” Серафимовича — образ войны и вооруженной революции, то «Цемент» Гладкова — это образ экономической революции в сознании человека. Красный отряд Кожуха победил так же, как побеждают теперь красные заводы Глеба». Газета не только высоко оценивала роман, но и печатала его переводы на многие западноевропейские языки. Что же касается Советской России, то появление произведения стало одним из важных событий в литературной жизни конца 20-х годов.
В чем причины популярности книги? Немаловажное значение имел тот факт, что в ней ярко показана созидательная жизнь рабочего человека, причем не только в условиях производственной и общественной жизни, но и в личном плане.
Сюжетную канву романа составило повествование о восстановлении Новороссийского цементного завода. Описываемые события, в которых автор принимал непосредственное участие, относятся к 1921 г., ко времени, когда только что закончилась гражданская война в этих местах и наметился переход к восстановлению разрушенного завода. Писатель воссоздавал картину трудовых будней, с неподдельным энтузиазмом рабочих, с субботниками и духовыми оркестрами.
А начиналось все с возвращения с гражданской войны на родной завод Глеба Чумалова, награжденного за боевые заслуги орденом Красного Знамени. За три года его отсутствия на заводе многое разрушено, изнуренные рабочие примирились с запустением. Не привыкший пасовать перед трудностями, Чумалов решает доказать, что для него не существует преград. Чувства общественные берут верх над личными: «Партия и армия приказали мне: иди на свой завод и бейся за социализм, как на фронте». И Глеб, назначенный секретарем партийной ячейки, действует в условиях мирной жизни, как на фронте, сплачивает вокруг себя рабочих-активистов и организует их на каждодневный трудовой подвиг. Трудностей было много! За годы простоя рабочие отвыкли от сменной работы, не хватало запчастей, а тут еще недобитые банды, скрытые и откровенные враги советской власти, саботаж неуверенных в себе людей. «Каждый день, — пишет автор, — он носился по профсоюзам, по предприятиям, и на месте входил во все мелочи производства и жизни рабочих. Стремительно врывался в учреждения, в хозорганы, в продорганы, пухом взбивал бумаги, приказывал, требовал, зажигал, вызывал бури восторгов. И никогда не был измучен, не знал переутомления, только в глазах неугасимо горели огоньки лихорадки. Вот чем он вошел в души рабочих!»
Постепенно Чумалов привлекает на свою сторону отгородившегося от забот завода опытного технического интеллигента, инженера Клейста. Может быть, инженер боялся возмездия со стороны секретаря партячейки (Клейст в годы войны выдал Глеба белогвардейцам)? У Чумалова хватило благоразумия переступить через самолюбие и чувство мести. Он простил Клейста не столько из жалости, сколько из осознания того, что заводу нужен этот профессионал. Чувствуя доверие, инженер проявил себя дельным специалистом.
Чумалову приходилось проявлять самоотверженность даже там, где он и не предполагал, например, в столкновении с председателем исполкома, бюрократом Бадьиным и его подручным Шраммом. Образ Бадьина стал своеобразным открытием в литературе 20-х годов. Коммунист, занимавший значительный пост в городе, руководствуясь догмами, всячески мешает секретарю партячейки организовать рабочих на скорейшее восстановление заводских цехов. Это двуликий Янус: на словах он вроде бы не прочь помочь заводчанам ускорить темпы строительства, а на деле — сдерживает порыв рабочих, устраивая интриги.
В то же время Бадьин — решительный и волевой человек. По крайней мере, он сумел устранить со своего пути критиковавшего его рабочего Жукова, свидетеля застолий предисполкома Цхеладзе. Эти честные люди были исключены из партии. Бадьин же получает более высокую должность. Заслуга Гладкова здесь состоит в том, что он, следуя жизненной правде, не упрощает конфликты, не стремится к благополучному финалу.
Гуманное отношение Чумалова к людям дает положительные результаты. Глеб помогает секретарю окружкома Жидкому увидеть за насущными делами одного дня главное направление восстанавливаемого завода. Своей убежденностью в пуске завода Чумалов увлекает Савчука, Брынзу и других рабочих, которые становятся его верными союзниками. Труднее обстояло дело с женой Дашей. Вернувшийся с гражданской войны боевой комиссар Глеб Чумалов не узнает в Даше свою бывшую робкую жену. Нет, она по-прежнему любит мужа и отца ее дочери, но стала за годы разлуки другой, ей открылась радость жизни в коллективе. Глеб отмечает в ней качества, ранее отсутствующие: независимость, твердость характера, уверенность в выражении мыслей. Даша стала другим человеком, активным, деятельным. «Ты во мне, Глеб, и человека не видишь, — обращается она к мужу. — Я человека в себе после тебя нашла и оценить сумела. Трудно было. дорого стоило. а вот гордость мою никто не сломит. даже ты, Глебушка».
Глеб не сумел понять любимого человека. Отношения между ним и женой полны драматизма и не оставляют надежды на счастливое разрешение. Гладков, изображая семейный конфликт, показывает, что моральная перестройка сознания людей проходит так же трудно, как преобразования в социальной сфере. Обозначив проблему новых семейно-бытовых отношении, писатель сосредоточивает внимание на процессе ломки старых основ жизни. Не случайно М. Горький в письме к автору «Цемента» особо выделил образ Даши среди других героев, а о романе отозвался: «. Это очень значительная, очень хорошая книга. В ней впервые за время революции крепко взята и ярко освещена наиболее значительная тема современности — труд. До Вас этой темы никто не коснулся с такой силой. И так умно». Один из главных эпизодов романа — пуск возрожденного завода: «Вот он, завод — богатырь и красавец! Был он недавно мертвец-свалка, руины, крысиное гнездо. А теперь — грохочут дизели, звенят провода, насыщенные электричеством, играют ролами бремсберги и гремят вагонетки». Рабочие на торжественном митинге поздравляют Глеба Чумалова, чествуя его как героя. Он потрясен и твердо уверен, что ради таких минут стоило недосыпать и воевать с Бадьиным.
Объективно оценивая художественные достоинства книги, нужно отметить некоторые издержки, более всего проявившиеся в языке романа. Видимо, сказалось влияние стилевых поисков в прозе 20-х годов. Как известно, после выхода в свет первого издания, Гладков еще около двадцати лет совершенствовал стиль «Цемента», стремясь, по его собственному признанию, «достичь предельной простоты, ясности и чистоты».
Вслед за «Цементом» Ф. Гладкова во второй половине 20-х годов появляются и другие произведения, повествующие о людях труда: «Лесозавод» (1928) А. Караваевой, «Соть» (1929) Л. Леонова, «Гидроцентраль» (1931) М. Шагинян.
Поделиться с друзьями: of your page —>
Источник
Роман цемент гладкова анализ
Роман о новых людях. О книге Ф. Гладкова «Цемент»
2010-08-23 Андрей Самарский Версия для печати
Если бы еще пару лет назад кто-то сказал мне, что в одном романе можно органично совместить настоящую любовь, революционную романтику, ожесточенную борьбу с производственными проблемами и почти плакатной идеологией, я ни за что бы не поверил. Еще в школьные годы нас приучили смеяться над советскими словами, что есть любовь к труду, есть любовь к женщине и есть любовь к Родине. Но те, кто иронизировал по поводу такого рядоположения, даже не подозревали, насколько эти вещи взаимосвязанные. Конечно, предполагался не абстрактный труд, не абстрактная родина и не абстрактная женщина.
В книге «Цемент» эти линии нашли превосходнейшее чувственно-конкретное выражение. Но ее стоит читать не только из-за этого. Прежде всего — это рассказ о новых людях, новых не только для 20-х годов прошлого века, а и для нас с вами — отброшенных в общественном развитии на многие десятилетия назад.
В попытке изобразить новых людей роман похож на «Что делать?» Н.Г. Чернышевского. Но, в отличие от тонкой прослойки революционеров XIX века, которых порождает неизбежное грядущее, Федор Гладков показал образ масс, рожденных прошедшей революционной бурей. Как он сам писал: «Родились новые люди, зарождались новые формы быта, общественных отношении. Я жил и дышал этой борьбой, как рядовой партии и работник. И в этой борьбе впервые вспыхнула во мне новая система образов. «.
Как и «Что делать?», роман довольно схематичный. Но, может быть, как раз в этом его достоинство: главных героев раскрывает их эпоха, их деятельность, ломка их собственного сознания. Герой нового времени — которое и для нас еще окажется новым — наследник Чацкого, Онегина, Печорина, Кирсановой, Власовой, современник Корчагина — рабочий-коммунист Глеб Чумалов. Он прошел по фронтам гражданской войны и с честью вынес все годы лишений, но лишь по возвращению домой начинает понимать, что такое революция на самом деле. Его встречают пожелтевшие бетонные стены неработающего завода, некогда дававшего жизнь городу. Ситуация до боли знакомая тем, кто помнит 90-е: в заводских корпусах гуляет ветер, снаружи — пасутся козы, все, что представляло малейшую ценность, растащено, причем, зачастую самими рабочими. Безработица. А что такое безработица для пролетариата? Это — его смерть как революционного класса. Сейчас, когда это «социальное явление» коснулось многих семей, (явление, страшное не столько отсутствием денег, сколько тем, что убивает чувство собственного достоинства у человека), можно ясно представить себе, что значила бездеятельность для исторически прогрессивного класса. Выиграть гражданскую войну, отстоять Советскую республику против 14 государств-интервентов оказалось только половиной дела. Дальше — самое сложное: война с невидимым врагом, война с самим собой.
Все это на себе испытывает Глеб. В городе уже давно советская власть, но никто ничего не может сделать. Главный герой возмущен до глубины души: пока красноармейцы погибали на войне, здесь сидят, сложа руки! Мало того, они оправдываются, что запустить завод своими силами невозможно; кроме того, нет главного — рынка сбыта для их продукции, ведь вся страна в руинах.
Но самым большим ударом для него явилась встреча со своей женой. Даже в ее внешности он нашел мало сходства с той, которую оставил здесь три года назад. Даша вся в коже, мальчишеская стрижка и красная косынка — верный признак партийной активистки, которой некогда проявлять особое внимание к своей наружности. Их маленькая дочь живет не с нею, а в детском доме. Нет никакого привычного женского домашнего хозяйства. Даша обедает в столовой. Вместо бурной радости встречи — веселая сдержанность. Она оживленно ухаживает за ним, отдает свой недоеденный паек, но отказывается исполнять свои супружеские обязанности: «Я уж не только баба. Ты еще не готов ко мне новой». Глеб понимает, что есть какая-то тайна, но Даша еще долго не захочет об этом говорить.
Любовь Глеба и Даши — одна из ярчайших и сильнейших, изображенных в русской литературе. Это — совершенно новая любовь, новые, невиданные до этого отношения между новым мужчиной и новой женщиной. Происходила резкая и жестокая ломка старого быта, патриархального уклада, веками порабощавшего женщину. Женщина массово разрушала устоявшийся «естественный» стереотип «слабого пола». Массово появлялись не только настоящие женщины, но и настоящие мужчины. Массово появлялась настоящая любовь, настоящее отношение к жизни, настоящая жизнь. Возможно, читатель увидит в романе сплошные трудности, в которых жили герои. Да, они терпели лишения, терзались сомнениями, но совершали поступки, достойные людей будущего. Порой это были противоречивые поступки, даже немыслимые, но, вместе с тем, и эпоха была очень противоречивая.
Роман, соединяя в себе силу мысли и художественность слова, писался как руководство к действию. Годы его написания — 1922-1924 — годы труднейших испытаний для молодой Советской республики. Только что отгремела гражданская война, но в селах еще полно банд, которых поддерживает часть крестьян, недовольных советской властью. Промышленность разрушена, голод, нищета. С другой стороны, возникают совершенно новые, непонятные для самих коммунистов явления: новая экономическая политика, партийные чистки. Многие в буквальном смысле сходили с ума: как же так, еще вчера он был контрой, а сегодня стал культурным хозяином, оберегаемый советской властью? Вновь рестораны с оркестрами, дорогие наряды, сытые нахальные лица, а с другой стороны — умирающие на улицах от голода. Да что говорить о простых партийцах, если даже великий украинский поэт, убежденный коммунист Владимир Сосюра не мог справиться с этим противоречием:
Я не знаю хто кого морочить,
Але я б нагана в руки взяв,
І стріляв би в кожні жирні очі,
В кожну шляпку і манто стріляв.
Эпоха действительно была сложная и противоречивая, и порой не все понимали, не все умели почувствовать линию развития.
Бытие определяет сознание, но только сознательный класс может совершить скачок из царства необходимости в царство свободы. Задача партии — провести пролетариат по этой тернистой дороге. Задача писателя и поэта — осветить этот процесс с чувственной стороны, не теряя при этом главную мысль. Федор Гладков со своей задачей справился блестяще. В конце 1925 года, участвуя в литературной дискуссии по поводу того, какой должна быть пролетарская литература, он написал: «Подлинным писателем современности может быть только тот, кто способен не только объяснять ее, но и преображать, не только жить настоящим, но и уметь видеть будущее. Современный наш писатель неизбежно должен быть романтиком в революционном значении этого слова. Только такой художник и создает новую литературу».
Это был первый рабочий роман в Советском Союзе. И очень удачный. Он был переведен почти на все языки мира. В 1928 году Луначарский в своей статье посвященной творчеству Эмиля Золя, назвал «Цемент» «одним из лучших коммунистических романов». Я бы только добавил, что можно позавидовать тем, кому еще предстоит в этом убедиться.
Роман «Цемент» можно прочесть здесь.
Источник
Гладкова «Цемент» как роман соцреализма
Гладкова «Цемент» как роман соцреализма.
Можно с полной уверенностью сказать, что роман Федора Гладкова «Цемент» в современное время читается довольно узким кругом людей, обучающихся на филологических факультетах. И в этом нет ничего удивительного, так как роман утратил свою актуальность в XXI веке. Познакомившись с монографиями, посвященными творчеству писателя Федора Гладкова, я пришла к выводу, что и сами монографии в своем большинстве написаны в духе соцреализма и исследователи интерпретируют произведения так, как требовало то, давно ушедшее время.
Однако стоить заметить, что в романе Гладкова «Цемент» очень четко выдержана сама схема соцреалистического романа, что позволяет нам на примере этого произведения показать основные принципы такого направления в литературе 20-х годов XX века.
В романе «Цемент» личность уходит на второй план, герой не выделяется из коллектива, а, наоборот, будто растворяется в нем.
Действие романа строится вокруг цементного завода, за восстановление которого так отчаянно борется герой Глеб Чумалов. В метафорическом же смысле Гладков пытается показать читателю, что если верить в силы коммунизма, то его ждет светлое будущее в рае на земле.
В романе описывается разруха послереволюционной действительности, экономический упадок, голод… Но автор делает акцент на том, что все трудности экономической системы уже в прошлом, либо последние из них вот — вот пройдут, если преданно и искренне верить. Таким образом введен в повествование герой романа, чей образ строится на принципах богатырского эпоса: он патриот, умирающий на протяжении романа, как личность, но возрождающийся часть большой семьи.
Борьба за возрождение завода к жизни – в основе сюжета «Цемента». Роман открывается возвращением Глеба Чумалова с гражданской войны к мирной жизни. Это сделано писателем для того, чтобы с первых же страниц ввести читателя в самую гущу событий послевоенной жизни, поставить перед ним самые актуальные проблемы. Главнейшая из них – борьба с царившей в стране разрухой. Промышленность после гражданской войны находилась «в состоянии разрухи… Большинство фабрик и заводов стояло…».
Приезд Чумалова на завод совпадает с концом периода военного коммунизма. Замена продразверстки продналогом (15 марта 1921 года), обращение ЦК РКП(б) ко всем партийным организациям о чистке партии и постановление СНК о новой экономической политике, оказавшие большое влияние на развертывание и усиление мирного строительства, определяют узловые моменты сюжетного действия в романе и его композицию, строго соответствующую последовательности исторических событий. Сцены окончательного разгрома «бело-зеленых банд», возвращения из Турции на английском корабле «покаянных» — казаков – белогвардейцев – также зарисовки действительных фактов.
Это не означает, конечно, что Гладков ограничился передачей этих фактов – в них типически воссоздаются основные, характерные черты эпохи. В «Цементе» наличествует революционно – романтическая перспектива. Эту особенность романа очень хорошо определил :
«Вам – на мой взгляд, опять-таки – весьма удались и характеры. Глеб вырезан четко, и хотя он романтизирован, но это так и надо. Современность вполне законно требует, чтоб автор, художник, не закрывая глаз на явления отрицательные, подчеркивал – и тем самым – « романтизировал» положительные явления. Вы умеете делать это, с чем искренне поздравляю Вас. Однако – поймите меня: я говорю не о том романтизме устрашенных действительностью и бегущих от нее в область фантазии, а о романтизме верующих, о романтизме людей, которые умеют встать выше действительности, смеют смотреть на нее как на сырой материал и создавать из плохого данного хорошее желаемое. Это позиция истинного революционера и это его право».
Вспомним события, воссозданные в произведении.
Глеб Чумалов, военком полка, сражавшийся с белогвардейскими войсками на фронтах гражданской войны, возвращается на родной завод, где до войны он работал слесарем. За три года изменился завод: Гладков описывает, как «белогвардейцы превратили здания завода в конюшни, в бараки для военнопленных» — завод разрушен, сохранилось только машинное отделение. Изменились и люди: рабочие вынуждены были заниматься изготовлением зажигалок, упала дисциплина, отсутствие осмысленного труда в отрицательном смысле действуют на психологию. Исследователь пишет по этому поводу : «Как подлинный большевик, Глеб Чумалов, великолепно зная быт и психологию рабочих, становится инициатором в созидательном труде и воспитании масс и находит верный путь к сердцам людей. Он ясно увидел, что объединить рабочих сможет только коллективный труд, и потому всю свою энергию направляет на восстановление производства».
Название книги носит символический характер и определяет основную идейную установку писателя. Устами главного героя Гладков разъясняет смысл своего произведения: «Цемент – это мы, товарищи, рабочий класс». В этой цитате мы видим типичный социалистическому роману призыв.
«На примере восстановления цементного завода писатель утверждает, что в стране началась громадная война.- пишет исследователь , — Писатель со всей правдивостью запечатлевает картины этой поистине громадной, трудной и кровавой борьбы.
Глеб, три года не видевший родных мест, поражен происшедшими изменениями. Картины разрухи даются автором через восприятие Глеба, и это усиливает впечатление, дает возможность писателю приковать внимание читателей к главной задаче нового периода в жизни страны – «хозяйственному фронту». Завод кажется Глебу подстреленной птицей. Этот художественный образ, взятый писателем из народного творчества, дает конкретное представление о разрухе. Глеб встречается с рабочими. Ему бросаются в глаза их бледные лица.
У них нет топлива и хлеба… « С веранды увидел Глеб, как зверками рыскали в кустарниках, в чаще чахлых деревьев худосочные детишки, кучками барахтались в земле – рылись жадно, торопливо, по — воровски, с оглядкой. Копают, копают – и рвут друг у друга добычу».
Исследователь в своей монографии « Творческий путь Ф. Гладкова» пишет о том, что писатель с особой художественной силой рисует образы рабочих. Так же Уханов отмечает, что Гладков очень любил Чехова и учился у него умению деталями раскрывать характерное: « В «Цементе» одной — двумя метко схваченными черточками, деталями автору удается обратить внимание на сущность явления или человека. В эпизоде, когда Глеб впервые после возвращения идет на завод, Гладков обращает внимание читателя на одичалую толпу, по которой шагает Глеб, на голодное море, на берегу которого раскинулся завод, на тоскующие пристани. Даже деревья Глебу кажутся чахлыми.» Все эти эпитеты вводят читателя в атмосферу эпохи, раскрывают хозяйственное запустение, говорят о трудностях предстоящего времени. Эпитеты Гладков берет не ради внешней красочности, а чтобы сильнее оттенить смысл рисуемого.
Рисуя картины разрушений, Гладков тем самым доводит до сознания читателя четко просматривающуюся мысль, характерную для романа соцреализма: «потухший мир завода несет одичание рабочим, которые под влияние вынужденного безделья дезорганизуются».
Как ни тяжелы порой изображаемые картины разрухи, они насыщены, как отмечает, сам автор, «предчувствием больших перемен». Эта мысль проходит через все сцены романа. По мнению исследовательницы Б. Брайниной Гладков не идеализирует рабочих, а только показывает, как «застоявшееся беструдье» тяжело отразилось на них. Я же считаю, что Гладков делает главный акцент в описании рабочих на их непреклонной воле к возрождению завода и тем самым вызывает в советском читателе некое подсознательное чувство симпатии, что опять –таки характерно для соцреалистического романа.
Главный герой – Глеб Чумалов становится во главе борьбы за осуществление воли единого в своих стремлениях коллектива. Как говорит исследователь Уханов : « Вокруг него сплотились лучшие сыны рабочего класса». На мой взгляд, современники бы поспорили с данным высказыванием, но не стоит забывать, что исследования романа, так же как и он сам, написаны в духе соцреалистических идей, с четкой идейной установкой на преданность партии и коммунизму. «Они в своей борьбе за восстановление завода непреклонны и мужественны» — говорит далее исследователь . И, действительно, судя по названиям некоторых глав романа ( таких как «Рабочая кровь», «Ставка на кровь», «Прыжок через смерть») складывается впечатление будто восстановление цементного завода – это ожесточенная кровавая схватка не на жизнь, а на смерть.
Такова была жизнь тех лет. Не случайно сцены строительства железной дороги из романа Н. Островского «Как закалялась сталь» перекликаются со сценами строительства бремсберга в романе «Цемент». Ф. Гладков и Н. Островских, видимо, пытались показать, что мирное послевоенное строительство было далеко не мирным.
Как и в любом другом соцреалистическом романе в «Цементе» есть линия борьбы с врагами, то есть с белогвардейцами. «От боя к труду, от труда до атак» проходит восстановление цементного завода. «Нередко рабочим приходилось прерывать восстановительные работы, чтобы отразить нападение контрреволюционеров- бандитов» — пишет . Не изменяя традициям соцреализма, Гладков описывает читателям как путь к социализму старались преградить явные и замаскированные враги, которые, как говорит один из героев романа, «гуляют по городу в масках друзей революции».
«Прилизанные и бритые по-английски» — такими эпитетами Гладков характеризует читателю «вредителей». А вот Уханов в своем пособии для учителей средней школы «Творческий путь Гладкова» считает, «Гладков призывает советских людей к бдительности, к борьбе с ротозейством».
Таким образом, автор романа «Цемент» описывает читателю, как замаскировавшиеся «враги» «под видом заседательской и бумажной суетни» запутывает простые вопросы до головокружительной неразберихи». «Вредители» особенно обосновались в Совнархозе, где хозяйничает Шрамм, тайно от рабочих готовящий завод к сдаче в концессию.
Обращает на себя внимание то, каким художественным приемом пользуется автор при раскрытии образа Шрамма. Вот Шрамм впервые появляется в романе «весь в желтой коже…с рыхлым лицом скопца». Гладков все время подчеркивает его обреченность, мертвенность. Автор так описывает этот персонаж, что складывается впечатление, будто от фигуры Шрамма веет тлением, смертью: «Лицо у Шрамма …мертвенно — бледное, а глаза тусклы и грязны, как у трупа».
Помимо Шрамма в «Цементе» есть еще один скрытый враг – председатель исплкома Бадьин. Он рисуется Гладковым более хитрым, ловко маскирующим свое враждебное лицо за революционными фразами. Бадьин произносит довольно «зажигательные» речи, поучает окружающих его людей нравственности, говорит о себе как о человеке «горящем» во имя революции и т. д. Однако подлинная сущность «врага» раскрывается в его отношении к восстановлению завода. Бадьин, как и Шрамм, не верит в творческие силы рабочего класса, а значит, что по законам соцреалистического романа этот герой считается «врагом». Однако я не могу встать на защиту этих отрицательных персонажей, так как у меня они особой симпатии не вызвали так же, как и положительные. Бадьин ненавидит критику и самокритику. Людей, осмеливающихся критиковать председателя исполкома, Бадьин готов Сжить со света, не брезгуя никакими средствами. Так, он клевещет на честного рабочего Жука, выступившего с критикой работы исполкома. Но зато проходимцы и мерзавцы, вроде Шрамма, находят . Здесь Гладков поднимает еще одну характерную для соцреалистических романов тему – тему врагов народа. Он пишет, что «мораль врагов народа – это мораль Бадьина».
Еще одной отличительной чертой соцреалистических романов о гражданской войне является отображение руководящей роли коммунистов, как организаторов победы над вооруженным врагом.
С первых сцен романа становится ясно, что Глеб Чумалов будет одним из главных участников «суровой борьбы на хозяйственном фронте». Это художественно раскрывается автором с разных сторон. Гладков обращает внимание на внешний облик своего героя. Глеб ходит прямо, «по военной привычке – уверенно». Настойчивость, внутренняя собранность, приобретенные Глебом на войне, писатель передает через восприятие Глеба окружающими людьми. Поля Мехова думает, что Глеб – «весь от армии и войны», и что он завтра же « ускачет в свой боевой полк». Инженеру (а по совместительству скрытому врагу) Клейсту Глеб кажется «вездесущим», «неотразимым и бесстрашным».
Обратимся к одной из монографии Б. Брайниной за интерпретаций образа Глеба Чумалова советскими исследователями: « Гладков, прежде всего обращает внимание читателя на органическую связь своего героя с массой. Если Шрамм опирается в своей борьбе против народа на кучку проходимцев и отщепенцев, обреченных историей на гибель, то Глеб в своей борьбе за восстановление завода органически слит с массой. Рабочие завода видят в нем надежного товарища по борьбе, с которым можно перевернуть «тридцать три горы».
Из вышесказанной цитаты можно сделать вывод, что и герой романа «Цемент» по всем показателям вписывается в рамки соцреалистического романа, то есть, автор неоднократно подчеркивает, что его герой частичка коллектива, что он существует в народной массе и готов посвятить всю свою жизнь общему делу.
В сценах романа, где действует Глеб и руководимые им люди, мы видим его как верного ленивца, глубоко понимающего политику партии и черпающего в ней силы для борьбы. «Верный сын партии» — Глеб Чумалов правильно понял переход к нэпу, как борьбу за социализм. На простом языке он объясняет рабочим смысл нэпа. «Что такое новая экономическая политика? Это – бей черта по зубам хозяйственным строительством».
На протяжении всего романа писатель убеждает в том, что в борьбе за социализм «человек растет и делается непобедимым». И как пишет исследователь Уханов: «важную роль для понимания этой стороны романа играет образ Даши Чумаловой».
«В образе Даши Чумаловой, — говорит Гладков, — мне хотелось нарисовать …женщину, завоевавшую, своей жизнью право быть в рядах рабочего класса». Читая роман видно, что Гладков пытается создать сильный образ советской женщины, которая только благодаря революции почувствовала себя человеком, а не «вещью мужчины»:
«Я теперь не только баба…Видишь, Глеб, я свободная советская гражданка,» — говорит Даша своему мужу.
До революции Даша была только «как мужняя жена, немножко упрямая, немножко своенравная», духовные её интересы не отличались от интересов жены бондаря Моти Савчука. Первое время Даша наивно считала, что революция не коснется ее. Но как пишет Гладков «революция не прошла мимо ее уютного домика, мимо ее сердца».
Как и должно быть в соцреалистическом романе – все личное у героини, как и у героя уходит на далекий задний план. На первом месте у них дело служения революции. Таким образом, осознав свое место в борьбе, Даша «как будто родилась заново». Она не только борется сама, но становится организатором тех, кто хочет служить революции. И исследовательница Брайнина считает, что «вполне естественно, что прежний идеал тихой жизни в уютном домике с занавесками, домашняя жизнь для нее стала «…уже обидно ничтожной и унизительной», и « к ней бы она уже никогда бы не возвратилась».
Но вернувшийся с войны Глеб по-прежнему видит в ней только женщину, чем крайне обижает Дашу. Однако мы имеем дело с романом соцреализма, а значит в «в процессе борьбы за восстановление завода» Глеб начинает видеть в ней не только любимую жену, но и товарища по борьбе и «освобождается от буржуазных взглядов на семью». Нет в соцреализме понятия «семья», есть понятие «коллектив», «община». Все это привело героя к тому, что для него «Даша стала дороже и больше жены, и сердце его волновалось нежностью к ней, как к новому другу, которого он не имел раньше никогда».
Глеб стал вести себя по отношению к Даше, как настоящий коммунист, понимая, что счастливая семейная жизнь немыслима без равноправия мужчины и женщины. Но, как мы видим, счастливой семьи так и не получилось.
Даша нарисована Гладковым, как человек противоречивый. На мой взгляд, права критик Гусева, которая в статье «Две формы семьи, два понимания нравственности», пишет: «Мечта о переустройстве семьи на новых началах, о том, чтобы быть для мужа не только женой, но и товарищем…Даша встает на неверный путь отрицания каких-либо обязанностей по отношению к семье…».
Видное место в романе Гладковым отведено интеллигенции. Для эпохи восстановления народного хозяйства проблема кадров была одной из актуальных. Специалистов, вышедших из среды рабочих, тогда ещё было очень мало. Без старых кадров трудно было создать новое общество, вырастить социалистическую интеллигенцию.
По мнению исследователя Власенко романом «Цемент» Гладков внес большой вклад «в дело борьбы коммунистической партии с врагами советского государства по вопросу о роли интеллигенции в хозяйственном строительстве». В годы восстановления народного хозяйства писатель на взятом из жизни материале художественно доказал несостоятельность враждебных мнений о невозможности единства между рабочим классом и старыми, опытными кадрами русской интеллигенции, «рабочий Глеб Чумалов способен быть другом инженера Клейста». Как и все образы романа, Клейст выступает человеком, пропитанным буржуазными взглядами на жизнь. Революцию он принимает как хаос, несущий разрушения, что в результате приводит инженера в лагерь врагов революции. Белогвардейцев господин инженер считает спасителями культуры. Однако Гладков, что не удивительно, показывает «белых» не с самой лучшей стороны. Клейст возненавидел белогвардейцев, но и рабочих он считает варварами. Так он оказался в одиночестве между двумя лагерями, ненавидя тот и другой. Оставшись на заводе, он по-прежнему считает, что с революцией пришел конец созидательной работе. Писатель показывает нам комнату инженера. Через вещи, окружающие Клейста, его внешний облик Гладков подчеркивает его отрешенность от жизни. Но революция вспомнила о инженере с мировым именем. Сценой, где Глеб открывает окно в комнате Клейста и своим шлемом сбивает паутину, разгоняет пауков, Гладков как бы заранее предупреждает, что в борьбе за Клейста Глеб выйдет победителем. Как свежий воздух ворвался в давно закрытую комнату Клейста, так благодаря Глебу и для самого Клейста началась другая жизнь.
Все художественные средства писатель подчинил единой цели-героизации труда советского человека, в буднях народа он хотел показать советскому читателю поэзию и героику революционного дела. Романом «Цемент» Гладков вывел тему труда на широкую дорогу, что советского человека правдиво можно изобразить только в деянии, что свободный труд таит в себе многообразные связи и положения.
Гладков довольно скупо рисует портреты, однако его нельзя обвинить в недостаточной индивидуализации своих героев, даже несмотря на то, что они все до единого вставлены в рамки соцреалистического романа. Что касается пейзажа, то по этому поводу я могу позволить себе не согласиться с советскими критиками, которые считают, что « пейзаж, как и вся жизнь народа, разнообразен и величествен… наследует всё, что добыто человечеством и делает жизнь прекрасной». Я считаю, что пейзажный фон романа ограничивается видом завода, товарными поездами, полуразрушенными зданиями.
В финале романа мы видим обязательный, для соцреалистического романа, элемент – публичное выступление главного героя. «Мы ставили ставку на кровь и своей кровью зажгли весь земной шар», — произносит Глеб Чумалов в своей речи.
Финал романа наполнен революционно-социалистическим пафосом: «Завод! Сколько положено сил, сколько было борьбы! Вот он, завод, — богатырь и красавец! Был он недавно мертвец-свалка, руины, крысиное гнездо. А теперь -грохочут дизеля, звенят провода, насыщенные электричеством, играют роллами бремсберги и гремят вагонетки… Колыхались и трепетали знамена и транспаранты. Песни и взрывы голосов потрясали воздух, и под ногами Глеба дрожала дощатая настилка…»
Из выше приведенной цитаты видно, что финал романа также соответствует схеме соцреалистического жанра. В заключительных словах автора отчетливо прослеживается коммунистический пафос и призыв к преданности делу революции. Автор описывает воскрешение завода, как некое чудо.
Работая над свом рефератом, мне пришлось познакомиться с некоторыми монографиями, посвященными творчеству Гладкова. Самым последним исследованием, которое мне удалось найти было выпущено в 1983 году, то есть в то время коммунистического режима в нашей стране, во время, когда еще не родилось поколение, которое сейчас обучается в вузах и занимается изучением творчества Гладкова. Следовательно, можно сделать вывод, что соцреалистические романы в современное время исследуются больше с точки зрения самого явления соцреализма, а не как художественные шедевры классики. И это не удивительно, ведь большинство таких романов было написано в условиях жесткой цензуры партии, которая в свою очередь требовала от писателя определенных сюжетов, определенных героев, определенной идеи.
1. «Творческий путь Ф. Гладкова». (Москва, 1953)
2. «Федор Гладков» (Москва, 1969)
3. «Федор Гладков» (Москва, 1983)
4. Б. Брайнина «Цемент» (Москва, 1965)
5. С. Петров «Социалистический реализм в художественной литературе» ( Москва, 1976)
6. Б. Брайнина «Талант и труд» (Москва, 1977)
7. Б. Брайнина «» (Москва, 1958)
8. «Поэтика русской советской прозы» ( межвузовский сборник, Москва, 1987)
Источник
